Obituary (28.06.2012, клуб Milk, Москва)

В самом начале января, едва придя в себя после новогодних угаров, я совершенно случайно наткнулся на встречу в пресловутом контакте с интригующим названием  «Obituary - 28 июня 2012, г.Москва». Что ж любопытно будет на флоридских пенсионеров взглянуть при оказии - подумалось мне. Да, в тот момент среди январских морозов и уральских гор перспектива оценить вживую родоначальников штатовского дэта в раскалённой от июньской жары Москвы казалась крайне туманной и отдалённой. Рассеять туман моего нездорового скепсиса и банальной лени помогло столь же неожиданное, но оказавшееся эпохальным, знакомство с одной милой барышней, искавшей компанию для поездки на ВИА «Некролог» в Нерезиновую из Екатеринбурга. Если бы не Настя, в течение полугода подпинывавшая меня, уже подзажравшегося и слегка пресытившегося брутальными гигами меломана, почтенная публика не читала бы сейчас эти бесценные строки. Совместные хлопоты с билетами и регулярные тусы в Ёбурге на брутальных сейшенах разного калибра (в т.ч. и на Suffocation 8 марта) полностью убедили меня в правильности выбора компании - Настюха оказалась жизнерадостной и толковой девчонкой, с которой было приятно и интересно, даже сохраняя разумную дистанцию в отношениях. В мае к нашей компании весьма удачно примкнул широко известный в узких кругах шеф казанского Spasmatic store и гитарист Sufferatory Паша, с которым нам предстояло пересечься уже в Москве по приезду.

Итак, настало 26 июня! Как и полагается по закону подлости, все недоделки и отчёты на работе свалились на меня именно в день отъезда. Спихнув всю эту бюрократическую шелуху лишь к вечеру, я спешно собрался и впопыхах погрузился в ночной автобус, отбывавший в столицу Урала. Душевные блюзы в плеере и бутылка башкирского бальзама помогли мне отрубиться и забыться... Вплоть до самого пробуждения в Екатеринбурге, встретившем меня утренней прохладой и почти ещё безлюдными улицами. С Настей мы пересеклись у метро, заскочили позавтракать в местную столовку и вот мы уже запрыгиваем в плацкартный вагон «Нового Уренгоя - Москвы». Волею судеб нам достались козырные места 35 и 36, да-да, те самые, возле сортира. В качестве «судеб» в этот раз выступили рип-офферские «Кубанские авиалинии», отменившие наш рейс из Ёбурга в Москву всего лишь за две недели до отлёта. Предостерегаю читателей - не связывайтесь с этой гнусной швыр-конторой, уже стоящей на грани банкротства со всеми вытекающими для неё анальными последствиями! «Нет худа без бобра, культурный отдых начнём уже в поезде» - шепнула мне интуиция и богатый опыт угарных рок-поездок. Так оно и оказалось.

Нашими соседями оказались тихая женщина средних лет и работяга из Миасса, которого мы почти сразу после знакомства окрестили дядей Женей. Предвосхищая тяжкий труд на вахте на Северах, дядя Женя сразу начал мощно отмечать своё отбытие из Ёбурга. Последовавший после нашего знакомства с этим мужиком диалог затмевает откровения известного музыкального критика про «Битуари - как хэви, но не в тему». «Ребят, а вы на чей концерт едете? Что значит «Обе-твари»? Некролог значит? Ой... мама...». Через 15 минут - своему товарищу по сорокаградусной - «Серёг, прикинь, ребята едут на рок-фестиваль, называется «Нам здесь не жить!». Ну и по пробуждению - «А ты нормальный парень оказался, хоть и слушаешь этот... «Крематорий»!». Видать, культурный шок, усугублённый водкой на жаре, у дяди Жени был столь велик, что он чуть было не проспал свой выход в Кирове. «Мораль сей басни такова - водло не надо жрать с утра! А вот пиво - можно пожалуй. Даже очень можно» - подумалось мне тогда, и совсем не зря. Ещё перед отъездом Настя пыталась решительно меня предостеречь - «Я с тобой пить не буду. Ну, может пару бутылок и всё». Наивная! В сугубо познавательных целях на каждой остановке я от души - литра по 3-4 - затаривался местным пивом, которое кончалось у нас аккурат к следующей станции. Из всего испробованного в поездке наилучшее впечатление произвело «Чепецкое», приобретённое в Глазове - очень рекомендую. Дневная жара постепенно спадала, холодное пиво неспешно уходило под сырокопчёную колбасу и варёную картошку, мы с Настей душевно болтали обо всём подряд - от превратностей работы в сфере образования до проблем развития современного грайндкора. Апофеозом такого беспечного общения стал наш «выход в свет» - а именно поход в вагон-ресторан, где в прохладной сени кондиционеров и под зелёный чай мы, почти не сговариваясь, начали трепаться на английском. В течение двух часов у посетителей и официантов сложилось полное впечатление, что рядом с ними едут двое иностранцев, которые почему-то под конец беседы выдали на чистом русском - «Ну, чё, пошли обратно!». Добредя до родного плацкарта со столь полюбившимися нам местами, после непродолжительной болтовни мы уползли каждый на свою полку и вырубились до самого утра под усыпляющий перестук вагонных колёс.

Первой моей мыслью при пробуждении в поезде было - «Ну вот, уже сегодня!». На Курском вокзале нас встречал Паша, уже успевший поутру, по  приезду из Казани, набарыжить с московскими коллекционерами редкого винила и CD. Забросив вещи в гостиницу и приняв душ (по отдельности конечно, гыыы), мы отправились в... Российскую государственную библиотеку. Цель визита была проста и цинична - от пуза позавтракать и разом пообедать в местной столовой (а кормят в Ленинке очень вкусно и дёшево, в чём я убедился в своей прошлогодней командировке). Но для этого моим друзьям-товарищам сперва пришлось оформить себе пропуска, на которых они красовались в футболках Entombed и Grindcore is love. Таких экзотичных читателей в Ленинке вероятно ещё не было! Чуток забегая вперёд, скажу, что белая футболка, вещающая на груди что «Грайндкор есть любовь», а на спине - «All you need is... GRIND ...is all you need» - это мой скромный презент Насте, который в первый же день носки в Москве внезапно аукнулся ей трепетным вниманием как со стороны металлистов всяких, так и вполне обычных пареньков. Девчонки, врубайтесь в гринду, и будет вам женское счастье! Обожравшись в столовке РГБ, мы заглянули в интернет-зал, лишь чтобы убедиться в том, что ни автограф-сессии, ни разогрева не будет. Сразу стало ясно, что придётся добывать закорючки флоридских рокеров с боем, но это нас нисколько не смутило. Не теряя времени зря, мы отправились в сторону Старого Арбата.

Совсем необязательно быть сопливым романтиком или фэном Булата Окуджавы, чтобы понять - это улица действительно несёт в себе особое настроение: едва ступив на её брусчатку, сразу чувствуешь себя ленивым мечтательным туристом, мгновенно забывшим все сомнения и тяготы дальней дороги. Праздная прогулка по Арбату неизбежно привела нас к Мекке российского говнорока - стене Цоя, из-под которой раздавалось фальшивое бренчание и нестройное распевание хитов виновника уже 20-летней панихиды. Критически взглянув на эту невероятную концентрацию наскальных «цойживизмов», я невольно прикинул - насколько же выигрышней смотрелся бы этот шедевр обрыганского дизайна, будь он посвящён светлым именам GG Allin или Seth Putnam. Лишь незабвенные имена этих достойных мужей, нанесённые смесью блевотины и дрисни, достойны украсить стену посреди Арбата, ну а дежурящим под нею плакальщикам с разбитыми акустиками давно уж пора переключиться на исполнение шлягеров с "Picnic Of Love". Впрочем, время шло, и нам пора уже было побеспокоиться о билетах - встретиться с нашим человеком в Москве, который ещё в феврале приобрёл для нас заветные квитки. Антон не только вырвал время из своего напряжённого графика, чтобы передать нам билеты, но и нашёл пару часов просто для того, чтобы показать мало знакомым ему людям красоты центра столицы! И это при том, что из-за сильной занятости он сам обломался с концертом и был вынужден продать свой билет. Прекрасный контрпример тупому стереотипу о зловредных москвичах. Чувак, я твой должник! 

Итак, время близилось к семи вечера и уже пора было выдвигаться на долгожданное действо. Хоть нам с Настей и доводилось раньше бывать в клубе Milk (ну и название, ладно хоть не Cum), но по пути от станции метро мы всё равно умудрились заблудиться. «Гляди, вон нефорьё какое-то тусуется! Наверно, там клуб» - заметила моя спутница. Презабавно, но обрыганствующее нефорьё действительно тусило, но у магазина, давясь сиповым пивом и ссаным «Ягуаром». Более приличный народ толпился через дорогу от магазина, у входа во двор клуба, который при дневном свете оказался бывшим промышленным объектом. Видя, что Паша накрепко сцепился языками со своими московскими кентами, мы с Настей предупредили его о скором начале концерта и направились ко входу в малый зал Milk. В соседнем (большом) зале клуба заунывно потренькивали герои брит-поп(ы) Fool's Garden, охрана выводила из дверей малого зала под белые рученьки какого-то пересинявшего уебана, московская гривастая братия лениво подтягивалась ко входу. Мы не стали испытывать судьбу и поспешили вовнутрь.

И оказалось что не зря. Буквально через минуту после того, как мы заняли места у правового края подмосток, в сценическом полумраке возникли фигуры рок-героев вечера. Ближе всего к нам оказался нынешний басист Obituary - сам Терри Батлер, настоящий мастодонт флоридской сцены,  послужной список которого незнаком лишь челкастым гомофэнам Стигматори. Незаметно проскользнувший за барабаны Дональд Тарди показался издали поджарым пареньком лет двадцати и лишь убранная в косичку борода выдавала уже солидный возраст этого музыканта. Обладатель куда более окладистой бороды и хронических мешков под глазами Тревор Перес выглядел как всегда - донельзя смурно и сурьёзно, и, несмотря на свой небольшой рост -  харизматично и грозно. Выйдя на сцену, вся троица почти сразу жахнула "Redneck Stomp" - грубую инструментальную прелюдию, которая зазвучала скорее как уже начавшийся (насильственно и без нежностей) акт. Уже под эти сыромятные звуки справа, за порталами, я заметил Джона Тарди - обросшего седой щетиной, закабаневшего, но при этом - уже начавшего понемногу колбаситься ещё до своего выхода на сцену. «Эти деды сегодня себя жалеть явно не собираются!» - только и успел подумать я, когда Джон ворвался на сцену, принял свою фирменную позу вполоборота у микрофонной стойки и начал издавать те самые неподражаемые горловые звуки, которые и заставили очень многих полюбить его группу ещё 20 с гаком лет тому назад.

B разлившейся было по залу бочке мёда, почти сразу всплыла та самая ложка дёгтя - начались проблемы с микрофоном, а затем посреди третьей песни отрубилась и гитара. Но было видно, что такими мелочами ветеранов даже и не раздосадовать, тем более что их техник сработал быстро и толково, устранив все технические засады уже к началу сверхолдового "Find The Arise". Да, новые вещи «Некролога», сыгранные в начале, звучали весьма бодро и хлёстко, но лишь начиная с этого нетленного старья, продолжившегося отличной связкой "Chopped In Half" / "Turned Inside Out", а затем и "Dying", в зале воцарилась та самая атмосфера первобытной дикости и примитивной агрессии, которой донельзя пропитаны ранние альбомы коллектива. Именно с этого момента музыка начала обретать для меня почти визуальные и ощутимые формы: мне казалось, что на меня мчится огромный разъяренный вепрь с взъерошенной щетиной и налитыми кровью глазами, на полном ходу сшибает меня, безжалостно давит острыми копытами, выдирает и наматывает ещё дымящиеся кишки на загнутые клыки. Непроглядный мрак, боль и агония, безотчётный ужас, от которого меркнет разум - так звучали вживую гнетущие и столь характерные для  Obituary замедления. Когда же американцы заиграли кавер на своих швейцарских праотцов и предтеч Celtic Frost - "Dethroned Emperor" - повеяло каким-то архаичным злом, безмерно тупым и примитивным и оттого вдвойне злобным. Увы, большинство седеющих и лысеющих героев олдскула ныне безвозвратно утратили способность нагнетать такую первородную жуть, что делает нынешнее существование Obituary особенно важным - да хотя бы даже с археологической точки зрения!

Если бы Obituary продолжили бы в том же духе, то публика наверно просто впала бы в транс и на корню завял бы тот резвый слэм и стэйдждайвинг, который постепенно приобрёл почти членовредительский характер к середине концерта. Очередную вещь Джон явственно объявил как «Franken-Stein!» и не успел я подумать «А-ась? Что за Франкенштейн?», как зазвучал резвый полупанковский рифф "Threatening Skies". Однако в припевах вновь замелькал всё тот же «Франкенштейн», что заставило меня внутренне улыбнуться - возможно, это не просто мне послышалось, а сам Джон втихую стебётся над поднадоевшей ему вещью на манер Лемми, уже много лет поющего "Eight Of Spades" в общеизвестном шлягере. Позабавило и скандирование публикой названия группы, которое мощный русский акцент явственно превращал в «О-бе-твА-ри! О-бе-твА-ри!» - даже дядя Женя проникся бы! Оглянувшись по периметру зала, я понял, что праздник вполне удался. Потный и не на шутку разыгравшийся молодняк вовсю бесчинствовал на танцполе, над толпой частенько пролетали тела, почти всегда приземлявшиеся по закону бутерброда - вниз буйной головушкой.

Один габаритный персонаж настолько вошёл в раж, что внаглую, забив на охрану, взгромоздился на ограждение в середине первого ряда, навис над сценой раскрасневшимся пузом и почти весь концерт угорал там, подпевая всем песням и норовя уволочь Джона в свои медвежьи объятья. Народ постарше, увенчанный  сединами и мамонами с улыбкой покачивал головой в такт, и я уверен, что у многих на глазах блестели слёзы ностальгии по угарной патлатой юности. Паша чинно стоял в сторонке у бара, переговариваясь с олдовыми москвичами, избегая фанатской давки и суеты в центре. Миниатюрная Настя каким-то чудом протиснулась в первый ряд между двумя великовозрастными здоровяками, и, полузажатая, самоотверженно отрывалась и подпевала от первого и до последнего такта! А флоридские деды всё нагружали и нагружали, открывая мне новые грани в, казалось бы, давно знакомых песнях. К примеру, под концовку "The End Complete" я почти погрузился в какой-то шаманский полутранс, и казалось, что этот рифф должен звучать бесконечно! Порадовала и периодическая братская подмога Джона Дональду за барабанами - всего лишь обыгрывая акценты на томах, он привнёс весьма ощутимое мясо в и без того жирный общий саунд. Барабанное соло Дональда Тарди в промежутке между основным сетом и неизбежным бисом стало воистину жемчужиной вечера. Оно не было натужным пафосным излишеством и в нём не было никакого самовлюблённого технодрочева. Наоборот, младший Тарди играл очень доступно, увлекательно и качёво, применяя нехитрые, но эффектные приёмы и демонстрируя вкус и чувство меры отличного рок-барабанщика, позволившие ему в своё время отлично вписаться в такую веселуху, как группа Andrew WK. 

Добить зал четвёрка из Тампы решила новым хитом "Evil Ways", раскачавшим весь стар и млад, ранее не решавшийся ринуться в слэм или просто ненавязчиво прыгнуть на первые ряды, от души заехав ботинком в чей-то череп при падении. Почти сразу после отгремевшего новья народ начал требовать самое древнее, замшелое и гнилое из творческого склепа группы - «Slow-ly we-eeee ROOOOT!!!» Потомив фэнов несколькими минутами тишины и мрака на сцене, Obituary неспешно и обстоятельно эксгумировали этот реликт минувшей эпохи флоридского изуверства. Я был потрясён! Насколько сыро и незрело звучит эта вещь на одноимённом с ней дебютнике, настолько же гипнотически, завораживающе и монументально она была исполнена в тот памятный московский вечер. Это была величественная картина медленно разворачивающегося безумия, постепенно переходящего от депрессивной стадии к маниакальному исступлению и животной злобе. Это был контрольный выстрел, после которого сознание большинства фэнов окончательно померкло, не в силах выдерживать этот варварский акт звукового насилия!

Толпа начала понемногу рассасываться, и я отошёл в сторону от сцены, собирая в голове свежие впечатления от происшедшего. Бурные и почти мальчишеские восторги затихали и я про себя приступил к более рассудочному разбору полётов. Ещё до концерта было известно, что хлопцы будут валить в одну «лопату» ввиду увольнения по причине систематических злоупотреблений как Алана Веста, так и сменившего его горе-виртуоза Ральфа Сантоллы. Но при почти полном отсутствии соляков, столь обогащавших аскетичную и грубую музыку группы (их попросту некому было играть) всё прозвучало весьма мясисто и убедительно. Отлично был слышен бас, единственную гитару звукорез вывел погромче, на вокал и даже барабаны в меру нагрузили ревер. И пару раз Тревор даже умудрился изобразить какое-то рудиментарное солирование. Вызывал некоторые претензии и сет-лист, ибо не было сыграно абсолютно ничего с шедеврального (в моём скромном понимании) "World Demise". Хотя я знаю людей, боготворящих "Slowly We Rot" и получивших в тот вечер эстетический оргазм от исполнения трёх телег именно с него. Всё это вкусовщина, куда деваться, а значит у меня есть повод посетить шоу Obituary вновь и потребовать исполнения "Don't Care", "Solid State", "Redefine" и иже с ними...

Мои размышления были прерваны появлением на сцене Терри Батлера, Тревора Переса и Дональда Тарди, не поленившихся выйти к фэнам на раздачу автографов, совместные фото и прочие обнимашечки. Это вызвало неслабый ажиотаж среди фэнов, ринувшихся к сцене прикоснуться к (пока ещё) живым легендам. Участвовать в этой куче-мале я нисколько не желал и предпочёл посмотреть со стороны на немолодых, но оказавшимися очень простыми и лишёнными всяких понтов рокеров. Даже Тревор, воплощавший в себе на сцене суровую решимость изничтожить всё и вся немёртвое, оказался весьма общительным и юморным парнем, с лёгкостью отвечавшим на все вопросы фэнов и сопровождавшим поднесение ему очередного редкого первопресса мультяшным подвыванием на манер диснеевского Койота (не-не, Дима там замечен не был!). Наиболее уставшим выглядел Джон, но его вполне можно понять - трудно быть живчиком, только что отскакав 75 минут на сцене в 44 года как в свои 18. Итак, все кто хотел получить закорючку на винил, диск или даже титьки - вполне мог получить это от всех четверых нынешних участников Obituary. В этом я убедился, увидев едва живую, но ошалевшую от фанатского счастья Настю, вынырнувшую из толпы оголтелых фэнов и сжимавшую в руках буклет купленного незадолго до этого у Паши первака "Slowly We Rot", с подписями всей флоридской четвёрки на инсайде.

Ну а потом было душевные посиделки в гостинице под Pink Floyd на нетбуке и «Старую Казань» в стаканах - кстати, отличная вещь, спасибо Паше за прекрасный подгон! Неспешно и вдумчиво обсудив все прелести и радости прошедшего концерта, мы с Пашей заметили, что Настя постепенно начинает отрубаться прямо за столом. Будучи джентльменами, мы прекратили спаивание дамы и дали ей удалится ко сну, а затем уже вдвоём продолжили воспоминания о редких изданиях, давнишних сейшенах и брутальной самодеятельности в минувшей юности. Пашин музыкальный опыт и познания андеграунда, честно говоря, заставил меня почувствовать себя сопливым пионером - уж что только и где только он не переиграл ещё задолго до Sufferatory, но в силу воспитанности и внутренней интеллигентности Паша так и остался простым и открытым парнем, нисколько не задающимся и не бьющим себя в грудь своей олдовостью. Впрочем, и наши силы были почти на исходе, что неизбежно увлекло нас уже через час в гостиничные кровати.

Ну, а на следующий день была долгая прогулка по исторической Москве, прочувствованное расставание на Казанском вокзале и начало долгого пути домой в плацкарте - события, о которых стоит лишь упомянуть, не перегружая читателя неинтересными ему подробностями. Что ж, любая сказка имеет не только начало, но и окончание - и от этой мысли даже в 30 лет на душу набегает светлая грусть. Спасибо Насте и Паше за отличную компанию -  без вас, друзья, эта поездка была бы не настолько весёлой и увлекательной, дай-то дог - не в последний раз увиделись! Спасибо Антону за помощь с билетами и экскурсию в Москве - теперь жду к нам (на Колыму)! А также большое спасибо Тимуру Ахметову за предоставленные им фотографии с концерта! Ну и спасибо любопытному читателю, осилившему сей долгий рассказ и дочитавшему до этой вот точки.